«Соседский урожай как-то затопило канализацией». Как живет деревня Копище под боком у Новой Боровой

  22283

«Дети везде лазят, бросают огрызки, мусорят и ругаются матом»

Изучать окрестности мы начали с домов у дороги вдоль улицы Подгорная, которая разделяет деревню на две части. Улица обрывается у горы, откуда свысока смотрит на частный сектор один из кварталов Новой Боровой. По разбитой дороге спускаются школьники, тут же разъезжают машины. По обе стороны стоят то недостроенные особняки, то маленькие деревенские домики, о яркой жизни которых говорит лишь осыпающаяся с фасадов краска. И хоть у калитки стоит машина, а из окон дома ветер выгоняет почерневшие шторы, возникает мысль, что внутри давно никого нет. Как оно на самом деле — неясно. К нам так и не вышли.

На своем участке собирает картофель Светлана Михайловна. Ее огород проводит границу между деревенской и городской жизнью. Женщина прожила в деревне 33 года в доме, которому скоро стукнет век.

— Все жители деревни — благонадежные люди, а то, что творится рядом это вообще… И шумно, и молодежь дерзит, особенно маленькие дети. Они не видят грани: везде лазят, бросают огрызки, мусорят и ругаются матом. Нет уже такой тишины, которая была раньше, — рассказывает о соседстве с многоэтажками «СИ-трейдинга» женщина. —  Новую Боровую почти не слышно. Сейчас убрали аэродром, а мы там раньше сено сушили для скотины, рядом было колхозное поле. Самолеты так низко летали, что было видно летчиков. Они махали нам рукой. Скотина, правда, очень пугалась.

Светлана не верит, что деревня пойдет под снос. Уверяет, что сейчас государство ориентировано на то, чтобы люди жили на земле и на ней же работали.

— Это спадчына, которая осталась нам от родителей. На земле нужно трудиться, чтобы всех прокормить, в том числе и государство, поэтому коренные жители не хотели бы эту землю потерять. Ну и неприятно в конце концов. Ты вкладываешь силы, трудишься, землю облагораживаешь столько лет. Тут же не растет все травой, что не успевают косить, — рассуждает жительница. — Были слухи, что к 30-м годам какие-то дома снесут. Ну поставят такие же коробки, в которых в двух-трех квартирах горит свет. Там практически никто не живет. Не знаю для кого это строится!

— Хочется, чтобы деревня жила и цвела дальше, потому что тут и партизанили, и война шла, родители жили, мы детей растили. Копище, знаете, — это фильм «Белые росы». Когда-нибудь здесь, конечно, что-то изменится, но я бы не хотела. Я за то, чтобы малая родина жила.

На изменения внешнего облика соседских домов женщина реагирует спокойно. Говорит, что даже новые коттеджи аккуратно вписываются в атмосферу деревни.

— У кого есть средства, тот строит. Мы все собираем, хотим тоже обустроить дом и двор, чтобы было красиво, тепло и уютно. Газ и вода есть, только у нас пока не подключено. В целом, комфортнее от прихода сюда застройщиков не стало. Городские занимаются своими делами, деревенские — своими. Единственный плюс в том, что теперь ходят автобусы.

По документам «Минскградо» частный сектор деревни состоит из 104 домов, с довоенных лет сохранилось всего 14. Останавливаемся у каждого двора в поисках старожилов. Виталий подъехал к нам на машине и уточнил, не присматриваем ли мы участок. Узнав, что мы пишем про деревню, согласился поговорить и пригласил к себе.

— Я живу здесь более 10 лет. Здесь все как полагается в деревне: много родственников, у половины фамилии одинаковые. Очень много французских фамилий адаптированных к русскому языку. На кладбище осталось пару французов после 1812 года, — рассказывает мужчина и признается, что несмотря на то, что считает Копище деревней, дух города живет здесь уже давно.

Виталий купил дом под дачу, живя в квартире в Уручье. Чуть позже переехал сюда с семьей насовсем и покидать это место не думает. Продавать ничего не собирается и сноса не боится. «Уже несколько раз отбили падких инвесторов», — говорит он.

Мимо проходит соседка Виталия. К разговору присоединиться не может, торопится, но на ходу решает высказаться:

— Вообще, нужно говорить о монстрах, которых понастроили. Теперь вся вода у меня в огороде, но об этом никто говорить не хочет. Это ведь уже не снесут? — говорит женщина об одном из домов, — Почему-то жителям деревни пройти через их двор нельзя — они калитку с чипом поставили, зато жители этого дома без проблем выходят к деревне, гуляют тут по улицам. Поднимали вопрос и с водой на собраниях, но глобально ничего не поменялось. После первого собрания жителям того дома установили трап, чтобы им ходить было проще, а после второго они просто поставили себе калитку. Что касается наших проблем — это никому не интересно.

— Там цивилизация — показывает в сторону Новой Боровой мужчина, — На Лопатина цивилизация, а здесь — деревня. И в нескольких местах они связаны между собой пешеходными путями. Пешеходную дорогу не проложили, поэтому люди через пустырь идут к автобусной остановке. Такие мелочи, кажется, а не сделаны абсолютно. Считаю, нужно было и это сделать застройщикам.

В остальном, по словам мужчины, место идеальное. В Копище, как и в других деревнях, человеческие отношения между соседями.

— Старшее поколение раньше активно сельским хозяйством занималось. Сейчас в лучшем случае гуси ходят и козы. Живем хорошо, но хотелось бы лучше, — подытоживает Виталий — Мы стараемся. Когда есть необходимость, собираемся и пытаемся решать вопросы всем миром или обращаемся в Боровлянский сельсовет с просьбой оказать содействие.

Идем дальше. По пути встречаем протоптанную дорожку к остановке, о которой нам говорил Виталий. Напротив дом, который местные иронично именуют «Брестской крепостью» и «Китайской стеной» из-за его массивности и концепции.

Обходим деревню со стороны Лопатина и замечаем на обочине кучи мусора. Кстати, на своем пути мы не увидели ни одного контейнера.

У забора своего дома убирает опилки от дров Галина Александровна. Она живет в деревне вместе с двумя сестрами. Дом достался от родителей, ему уже 70 лет.

— Сейчас здесь жить отвратительно, потому что о нас совершенно никто не думает, не заботится, — говорит женщина и приглашает нас в дом, познакомиться с сестрами. — Ничего хорошего у нас нет: дороги нет, воды нет — колонка перестала работать, приходится покупать бутилированную воду.

Коммуникации жители частного сектора проводят сами из Боровлян. Тратиться на это женщины не спешат, хотя и в снос деревни не верят. Говорят, что никто проблемами местных не занимается.

— Ходили, судились, к Кочановой обращались. И что решили? Нет никаких проблем. Одни пустые разговоры. На местных жителей наплевали. Мы теперь ни деревня, ни город. Оказались в кювете. Доживает эта деревня, тут осталось несколько старых домов, — подмечает Светлана, сестра Галины.

Для пожилых жителей условий здесь нет никаких, говорят жительницы. В деревнях дороги широкие, есть магазины, автолавка приезжает, а в Копище — ничего из этого нет.

— Мы огород держим, но толку то? Лазят же и, если что посадил, выгребут. Соседский урожай как-то затопило канализацией, — возмущается Галина. —  Есть проблемы и с мусором. У кладбища вот нет контейнеров. Куда нести все это добро, к себе домой? Люди оставляют все за территорией. Сегодня ходила на кладбище и наблюдала за такой картиной: приехал мужчина и выпилил красивые березы. Бесплатные дрова, получается?

Женщины пересказывают слухи о том, что власти планировали строить одну дорогу внизу деревни. От этой идеи они не в восторге. И причина тому внешний вид частного сектор рядом с улицей Гинтовта: «Закрыли забором, чтобы никто не увидел».

Строительство большого подъезда к жилому комплексу Новая Боровая еще идет. Дорогу возводят от пересечения улиц Шафарнянского и Гинтовта до пересечения Леонардо да Винчи и Авиационной. Специалисты как раз устанавливали шумозащитные экраны. Дома на стороне улицы Лесная уже обнесены щитами. Экраны стоят в метре от заборов и в некоторых местах за ними не видно крыш. Жаль выбор пал не на прозрачные ограждения, ведь количество солнечного цвета на участках явно поубавилось. А после посещения местного кладбища, забор которого схож по цвету и рельефу, деревня с этой стороны и вовсе приобретает мрачный вид.