«Волгоградская — высшая ступень развития белоруса». Как живут люди в еще одном приговоренном к сносу квартале Минска

  23183

О том, что у квартир двухэтажек у самой дороги нет владельцев, указывают не только забаррикадированные окна и двери, но и нетронутые сугробы снега. О недавней жизни в доме напоминает забытая гора хлама — бывшая мебель, одежда и мусор. Видимо, с ними владельцы прощались через окно.

Последние жители домов первой линии (№ 76, 78, 80) съехали еще осенью. Наталья живет в доме № 5 по Новгородской улице.

— С нашего дома уже много жителей переехало. Нам предложили во Фрунзенском районе. У кого-то квартиры в Первомайском, Московском районе. Уехали и в Новинки, — говорит женщина. — Покидать это место, конечно, жалко. Моя семья переехала в Минск, когда мне было три с половиной года. Я здесь выросла.

Даже перспективы жизни в новой квартире не заменят все преимущества здешнего района, признается Наталья.

— Здесь однозначно лучше развита транспортная система. Магазины — на любой вкус. А главное — вода здесь хорошая.

Сносу подвергнутся не только двухэтажки, но и относительно новые офисные здания, окна которых уже частично спрятаны.

В доме № 3 остались только две заселенные квартиры. Валентина Леонидовна рассказала, что варианты им предлагали, но процесс затормаживает администрация района. Там не могут решить, какая жилплощадь полагается всем прописанным в этой двушке.

— У нас квартира около 45 квадратных метров. Прописано трое человек: я, мой бывший муж и внук. Нам предложили на Тимирязева двухкомнатную, но исполком не утверждает, мол слишком большой метраж дают — 58 м². Мы не просим большую квартиру или две однокомнатных. Двухкомнатная — самый оптимальный вариант, так как у бывшего супруга тромб в сердце, он не может ходить, поэтому за ним нужен уход.

Пенсионерке покидать район не хочется. Они заселились сюда в 80-х, вырастили двух мальчиков-двойняшек. Да и район стал таким родным, где все друг друга знают.

— Ремонт тут никто никогда не делал, кроме самих жильцов. Мы тоже собирались обновить интерьер, но умер сын и было не до этого. А позже начались сильные проблемы со здоровьем, — рассказывает Валентина Леонидовна, которая пережила онкологию.

Бывшие соседи женщину не забывают, созваниваются: «Все-таки детей вместе растили».

— Этот дом был ведомственный, от Белкоопсоюза. Мой бывший супруг там работал, поэтому нам жилье дали, как подменку. Знаете, в целом нас как-то все здесь устраивало. Был у каждого подвал, там оставляли велосипеды и другой хлам. И люди… Люди жили так дружно, вам не передать. На все праздники собирались вместе и отмечали на улице. Можно сказать, что была своя коммуна. Ни в одном другом доме такого не было. В УКСе говорили, что уже в марте пустующие бараки будут сносить.

В забитых мусором подвалах хозяйничают коты. Они же чувствуют себя во дворе полноценными хозяевами. И с этим ведь не поспоришь. В пустующем доме живут четыре котенка и кот постарше. Для них здесь организовали и шведский стол, и лежанку на втором этаже. Из жильцов же осталась только одна семья.

Людмила Петровна присматривает за животными. Женщина искренне беспокоится: котята растут, пристроить их с каждым днем становится сложнее, а в марте — снос. Говорит, что к единственным жильцам в доме уже приходили, интересовались, когда освободят квартиру.

— Люди уедут и подъезд закроют, а все котята останутся на улице. Это не единственные бездомные коты в районе, к сожалению. Наверное, некоторые жильцы уезжали и оставили животных на улице. Кошка, что родила этих котят, была домашней. Они даже не удосужились ее стерилизовать, сейчас хоть мы это сделали.

Было шесть котят. Двоих уже отдали в добрые руки, осталось три девочки и рыжий кот. Людмила Петровна, просит помочь и приютить пушистиков. Ниже оставляем ее контакты.

«Все думают, что в частном секторе жизнь — малина»

Обновления ждет не только территория двухэтажек, но и частный сектор вдоль Волгоградской. Не тронут лишь посольство Сирии и коттедж сбоку от него, что находятся у дороги. Под снос пойдет целая полоса жилых домов. Она начинается за ЖК «Моцарт» и доходит до Севастопольского парка.

Таким переменам не рады даже те, кому повезло остаться при своем дворе и крыше. Мужчина (пожелал остаться анонимным) живет напротив тех, кто в скором времени покинет свои дома. Он сетует: мало того, что они вынуждены переехать в муравейник, так им еще посчитали только жилые квадратные метры. Это, по его мнению, несправедливо: «Гаражи и сараи тоже строились. Туда были вложены деньги».

Компенсацию пока предложили только одной половине жильцов приговоренных к сносу домов. Речь идет об объектах до пересечения с улицей Чайковского. Те, чьи коттеджи и деревянные домики стоят дальше, ждут своего расчета. Кстати, малоквартирный дом № 68 — единственный на этой стороне останется на своем месте.

— Сноса ждем 20 лет. Планы постоянно менялись, надеюсь, что сейчас уже ничего не изменится, — говорит Валерий, проживающий в деревянном доме № 16 вместе с супругой, сыном, невесткой и двумя внуками. — Молодежь не хочет жить в таких старых домах, а строить новый — нет возможностей. Да и тяжеловато с возрастом становится. Все думают, что в частном секторе жизнь — малина, но здесь все требует огромных сил. Постоянные ремонты… — это надоело.

Судьба исчезновения с карты Минска уготована не только деревенским хатам. Ближе к Севастопольскому парку стоят новые, можно сказать, элитные коттеджи.

Вот и Виталию жаль столь хороших соседских построек. Еще больше молодой человек жалеет, что родился в Беларуси: ведь нет уверенности, что и под твой дом не найдется проект большой стройки. Его коттедж стоит на краю улицы Волгодонская. Он купил его в 2017 году, когда стало известно, какую часть частного сектора будут убирать.

— Считаю, что это лучший район Минска с частной застройкой. Есть еще за Национальной библиотекой, но там очень дорого, — делится мнением местный житель — Дом был недостроенным и обошелся мне в 88 тысяч долларов. Он 1953 года возведения, но был реконструирован в 2014 году. От старого здания практически ничего не осталось.

Он говорит, что по цене это было «донышко» среди частных домов — дешевле было не найти.