Эксклюзивное интервью с архитектором Виктором Крамаренко в день открытия музея ВОВ

  5520   3

О музее ВОВ

— Музей Великой Отечественной войны, архитектура которого спроектирована моей творческой мастерской, открывается сегодня, 2 июля. Надеюсь, что участникам этого исторического события он понравится. Музей связан с историей нашего народа, моих родителей в частности. Этот объект был задуман и реализован как нестандартный, в нем заложено очень много символики. Отмечу, что это здание уникально и не повторяет ни один объект в мире. Ведь для архитектора самое сложное — это создать объект, ничего не повторяющий.

Главный фасад музея выполнен в динамичных, мощных тонах, пилоны-лучи расходятся мощным взрывом. Они символизируют салют победы, ту военную мощь, которая была у наших войск. В лучах славы — скульптурные горельефы, рассказывающие о тех событиях, которые произошли во время войны.

Были разговоры о том, чтобы отказаться от этих пилонов и горельефов, считая это лишней тратой денег. Насаждалось мнение, что пилоны с горельефами «грязные», а без них — «чистые», то есть нужно отказаться от горельефов. Приходилось убеждать, что это не просто здание, в котором будут храниться 140 тыс. экспонатов, а мемориал, где все должно говорить о войне.

Проекты, над которыми ведется работа

— Сейчас ведется работа над комплексом на пересечении МКАД и проспекта Независимости в Минске. Учитывая, что еще нужно провести работу над отделкой и интерьером, объект готов на 50%.

Мы работали над гостиничным комплексом на Октябрьской площади, но не сошлись с инвестором во взглядах. Я вел поиски архитектурно-градостроительных решений этого объекта, уточнял этажность здания, проводил анализ. У инвестора же была своя точка зрения, которая меня не устраивала. Мне пришлось оставить этот объект, несмотря на то, что это центр города, а для любого архитектора строительство в центре — почетная задача. Однако я должен честно относиться к градостроительным параметрам города, чтобы не навредить ему. В этом проекте я старался бережно отнестись к Верхнему городу, а заказчик не понимал всех тонкостей, которые нужно учитывать, когда по соседству находится старая и новая застройка.

Ведутся работы над вариантом проекта застройки в районе улицы Красноармейской на месте завода имени Кирова. Есть идея создания пешеходной улицы.

Насколько тяжело реализовать задуманное

— Часто бывает, что изначальный проект не устраивает заказчика из коммерческих соображений. Да, он хочет, чтобы его объект был привлекателен для покупателей. Иногда бывает, что архитектура, ее уровень, знаковость, которая может быть достигнута, являются приоритетом у заказчика. Он понимает, что это повлияет на спрос. Но это явление редкое. Чаще всего заказчики стараются ограничить архитектора, так как для них важно сэкономить.

У меня был один очень влиятельный белорусский застройщик, который сказал: «Мне ваша архитектура не нужна. Она негативно сказывается на моем бюджете. Мне нужна «коробка», из которой я буду «качать деньги». Речь шла о большом торгово-деловом центре. В этом случае мне всегда приходится лавировать и убеждать заказчика, что здесь нужно применить нестандартную форму, использовать хорошие материалы — а это все деньги заказчика. Ведь дорогие материалы — это долговечные материалы. Строя из дешевых материалов, тратиться приходится потом.

О частных и государственных заказчиках

— Заказчики бывают частными и государственными. Последние три моих объекта — железнодорожный вокзал, Национальная библиотека и музей Великой Отечественной войны — были государственными. Такие заказчики тоже делятся на разные категории. Есть те, которые понимают, что архитектура — это имидж государства, духовная составляющая. При этом такие объекты выполняют и функциональное предназначение. Например, Национальная библиотека. Она могла бы быть простой «коробкой» и не нести в себе архитектурной ценности, но она выполнена в нестандартной форме, которая вызывает различные мнения, но при этом никого не оставляет равнодушным. Это и позволяет ей быть не просто зданием, а духовно-материальной ценностью государства, которая повышает имидж страны. Отмечу, что Национальная библиотека, над проектированием которой я работал вместе с архитектором Михаилом Виноградовым, входит в российскую книгу «100 самых удивительных достижений современной архитектуры мира» и в другие иностранные издания. Над железнодорожным вокзалом работа также велась совместно с Михаилом Виноградовым. Этот объект удостоен серебряной медали Всемирного триеннале архитектуры.

Возвращаясь к заказчикам, могу сказать, что государство более трепетно относится к архитектуре, нежели частный инвестор. По крайней мере, исходя из моего опыта.

О первом архитектурном объекте

— Моим первым объектом, над которым я работал, был Театр драмы и комедии в Бобруйске. Я тогда был сотрудником «Белгоспроекта». Мне и еще нескольким архитекторам было поручено создать проект по реконструкции этого театра. Среди всех предложенных вариантов был выбран мой. Несмотря на то, что на тот момент у меня было очень мало опыта, мне удалось этот проект реализовать. На реконструкцию театра ушло около семи лет. Объект работает до сих пор.

Этот опыт для меня был архитектурной школой, где я взаимодействовал со строителями, контролировал работу на стройке. Строители всегда чувствуют архитектора, необходимо завоевать авторитет, чтобы тебя слушали, уважали и делали так, как ты говоришь. Строители — это одно, но ведь есть еще и заказчики. Молодому архитектору было сложно убедить и тех, и других.

Об источниках вдохновениях

— Думаю, что не только меня, но и многих архитекторов вдохновляет природа. Превзойти ее не сможет ни один архитектор. В ней такое многообразие форм, цвета, конструкций — это тот бесконечный неисчерпаемый источник вдохновения, который питает многих творческих людей.

Меня вдохновляют близкие и родные люди, которым не безразлично мое творчество. Это моя жена и дети. Кстати, они у меня тоже архитекторы и работают со мной. Моя дочь Ольга принимала активное участие в проектировании музея ВОВ, а именно зала Победы.

Еще один источник вдохновения — это люди, которые после живут или работают в зданиях, созданных по проекту архитектора. Когда я бывают на ж/д вокзале, сотрудники всегда благодарят меня. Это приятно, это дает некую жизненную силу.

О кумирах в архитектуре

— Антонио Гауди — архитектор, который отдал жизнь своим творениям и, главное, создал свой стиль, что является самым сложным для архитектора. Именно поэтому я могу назвать его кумиром. Он потрясает своей неуемной фантазией, видением пространства.

Из современных архитекторов мне нравится британский архитектор Норман Фостер. Из белорусских, как архитектор и как личность — Иосиф Лангбард, который спроектировал Дом правительства, Дом офицеров, Оперный театр, Академию наук. Он создал произведения архитектуры, которые до сих пор остаются современными, хоть и были построены 70−80 лет назад.

О спроектированных зданиях

— Для архитектора его здания — как дети. Я начинаю их создавать с чистого бумажного листа. Процесс создания объекта — это воплощение в жизнь мечты. После проектирования начинается этап строительства. Когда я попадаю в уже готовое здание — получаю эмоциональный заряд, который, кстати, может быть и положительным, и отрицательным. После начинаю присматриваться, замечать детали, которые можно было бы сделать по-другому, делаю выводы.

Об архитектуре Минска и минских архитекторах

— Я люблю Минск. Это один из городов, где удобно и комфортно жить. Здесь застроенные и озелененные пространства хорошо чередуются. Одним из высочайших достижений Минска является наличие водно-зеленого диаметра, который проходит через весь город. В столице есть череда парков, которые поддерживают нормальную экологически чистую воздушную среду.

Вместе с тем, меня очень смущает тенденция, которая наметилась в последнее время — строить здания в водно-зеленом диаметре. Я понимаю, насколько это соблазнительно, но не все люди, от которых это зависит, понимают, что этого делать категорически нельзя.

Что касается наличия частного сектора в городской среде, то это вполне логичное и обоснованное явление. Весь город не должен быть многоэтажным. Тогда он превращается в монотонную среду, которая отрицательно сказывается на ее жителях. Это дискомфортная среда.