Архитектор Георгий Заборский: «Хочешь спасти Минск? Займись Хойниками!»

  6185   3

Это только одно измерение, а проблема существует во многих. Я начерно обозначу еще несколько:

Последние 10 лет мы наблюдаем все нарастающую тенденцию к уплотнению с применением самых примитивных средств: панельное строительство, выравнивание рельефа под застройку, уничтожение сложившейся городской среды ради повышения этажности. Итогом станет город без своеобразия, город, многократно растиражированный вплоть до потери узнаваемости. Такой город может в первое время удивить и восхитить обывателя своим размахом: посмотрите, какие у нас современные стройки! Отель Кемпински! Торговый центр в виде замка! Музей Великой Отечественной в виде взрыва! Вся земля замощена плиткой! И везде стекло, стекло, стекло! А потом придет разочарование: окажется, что все неуютные и неуспешные города земли выглядят точно так же.

Город таких размеров много потребляет и производит очень много отходов. И к переработке массированного потока отходов мы не готовы совершенно. Уже сейчас некоторые направления роста города «наружу» банально перекрыты свалками. Пашковичский полигон ТБО подступает к городу, как вражеский бастион. А есть и неочевидные отходы, такие, как выбросы электростанций. Так что варианта у нас всего два: либо мы производим огромные вложения в экологическую модернизацию инфраструктуры, либо готовимся оказаться в мусорной осаде.

И последнее, самое неочевидное и самое радикальное:

Мегаполис может жить либо за счет огромного и интенсивного прилегающего сельскохозяйственного ареала, либо за счет импорта. Мы уже сейчас импортируем огромную долю продуктов питания, потому что проспали свое село и продовольственную политику. И нам, скорее всего, даже не удастся представить себе, насколько эффективнее были бы наши личные финансы, если бы Минская область полностью использовала свой сельскохозяйственный потенциал. А так — большинство минчан будут зависимы от поставок импортного продовольствия неопределенного, и, что самое обидное, не контролируемого нами качества. Это вызовет очень резкий раскол на массового потребителя пищи и привилегированный класс, которому по карману импортная, но гарантированно качественная и свежая пища. Классовый раскол «по еде…» И, само собой разумеется, по здоровью.

— Звучит мрачно. Неужели придется ограничивать приток мигрантов в Минск?

— Никогда и ничего, кроме максимальной скорости на дорогах, не надо «ограничивать». Это просто не работает. Любое ограничение лишь порождает особый род криминала, специализирующегося на его обходе. Когда-то я жил и работал в Москве по купленным за бесценок документам со смазанной тусклой печатью… и так же будет с Минском в случае «ограничения».

Нужно быть умнее, понять, что Минск растет не от того, что очень перспективен, а от того, что многие места в Беларуси стали совсем бесперспективны. Хочешь спасти Минск? Займись Хойниками! Только поднимая малые и средние города, областные центры и села можно эффективно снизить приток мигрантов в столицу.

— Сегодня многие говорят о том, что строительство жилья для нуждающихся ускоряет прирост населения в Минске. Как по-вашему, это имеет отношение к действительности?

Имеет. Я не чувствую себя вправе решать, следует ли в принципе ограничить строительство такого жилья: это опять смахивает на запретительные меры. Я могу только сказать, что те же средства разумнее было бы вложить в создание рабочих мест на родине потенциальных мигрантов, ведь почти все эмигранты — внутренние.

— Чиновники обещают, что строительство жилья для нуждающихся в ближайшие годы перекочует в города-спутники. Есть ли шанс, что в столице перестанут возводить новые микрорайоны из коробок?

— Нужно понимать, что рынок панельных коробок создается не столько потребителем, сколько предприятиями МАПИД. Предприятия — это рабочие места, как переориентировать их — непонятно, сбывать продукцию надо… Так что, если не произвести инновацию в системе, панельные коробки в лучшем случае возникнут не в Минске, а в городе-спутнике, и там снова сложится такая промежуточная постсоветская среда, от которой хоть волком вой. А более вероятно — что они продолжат возникать и здесь и там, потому что решение есть, а воли его реализовывать — нет.

Минскградо работает над новым генпланом, в нем есть благородная попытка решения этой проблемы. Но нужно понимать: роль генплана зависит от практики его применения, а применяется он у нас… никак. Каждое решение генплана можно обойти, создать частное исключение, поставить систему перед фактом. Если мы хотим как-то смягчить образ Минска — 2030, нарисованный мной в ответе на первый вопрос, нам нужно кардинально изменить отношение к генплану, к экспертному мнению архитектора, градостроителя, социолога.

— Еще одна насущная проблема Минска — это инфраструктура, которая не поспевает за темпами строительства жилья. С учетом того, что в Минске вот-вот закончатся свободные площадки под строительство, не получится ли так, что строящиеся сегодня микрорайоны примут свой окончательный облик именно в таком виде: километры панельного жилья и недостаток инфраструктуры?

Описанное вами — вероятно. К счастью, люди — это такая специальная штука, которая умеет преодолевать вероятности. Живой человек на орбите — невероятная штука, но вот он, летит и напевает «Space oddity» Боуи.

Минскградо сейчас очень старается заложить в стратегию развития Минска идею множественных центров: то есть, город как бы превращается в систему малых, переплетенных между собой городов, в каждом из которых есть полноценный центр. Интересно, что такое же решение будет применено, например, для реконструкции Парижа, так что наши проектировщики вполне в тренде.

Это — градостроительный уровень. Вторая половина решения лежит на средовом уровне. Ткань новой застройки должна быть приспособлена не только для ужина и сна пролетария, как было предусмотрено советскими «спальниками», а для всего цикла полноценной жизни. Ведь отсутствие инфраструктуры изгоняет из дворов любую созидательную активность и формирует простейшую досуговую формулу: «выпили-поорали-разошлись», для которой инфраструктура не требуется.

Нужно понять: проблемы 21 века не решаются простыми средствами 20-го. Нужны другие планировки, другие дворы, культурные и образовательные учреждения. Минск нуждается в полном переосмыслении казенных подходов к понятиям «досуг» и «культура», которые мы применяем в проектировании. Этим я сейчас занят, как профессионал: малыми, очень малыми подвижками наша студия меняет подход к строительству одного из новых жилых кварталов в Минске.

Мы работаем над третьей очередью микрорайона «Зеленый бор» для компании А100. С одной стороны, это доступное жилье для молодых минских специалистов — значит, мы не можем сильно вмешиваться в архитектуру самой жилой секции. С другой стороны, жизнь в городе определяется не только стенами, поэтому мы компенсируем традиционную планировку квартир совершенно непривычным для Минска дворовым пространством.

Это не просто калька с западных образцов: мы учитываем и местную специфику, и образ жизни будущих жильцов, так что получается такой кроссовер из новейших европейских приемов и замечательных в своем роде дворов-садов послевоенного Минска.

Пять дворов превращаются в своего рода анфиладу зеленых комнат, объединенных общим пешеходным маршрутом и велодорожкой. В каждом дворе, кроме обычного «малого дворового набора», есть что-то, что придает ему уникальность для каждой из категорий жильцов, так что простая прогулка по дворам даст пару часов интересного опыта и ребенку, и родителю, и подростку — у каждого сформируется свой маршрут и свой центр притяжения.

Наш опыт показывает: в квартале из пяти домов обязательно найдутся образованные и контактные энтузиасты, способные формировать сообщество и наполнять его жизнью, если для этого будет создана подходящая инфраструктура. Так что наши дворы — это еще и социальный «конструктор», в котором можно развивать любые виды соседской активности: от кинопоказов на специально предназначенной стене до «праздников района» на внутриквартальной площади.