«30 лет на нервной почве»: прощальный репортаж с площадки, где построят «Минск-Мир»

  5775   3

«Дана Астра» — не первый застройщик, который попробует свои силы на этой площадке. В 2012 году инвестпроект по застройке территории аэропорта «Минск-1» и авиаремонтного завода носил название «Минск-Сити», а воплотить его в жизнь намеревалась российская компания «Итера». По замыслу «Итеры» увенчать новый квартал должен был первый минский небоскреб, названный в честь птицы-символа белорусского края — «Аист».

Но инвестпроект с треском провалился, «Аисту» обрезали крылья, и на его месте выросли скучные, отрезвляющие «панельки» заурядной архитектуры и не менее заурядных размеров.

Эти 10-этажки мало чем напоминают высокую мечту, и все же именно их «Итера» оставила Минску в память о несбывшемся Дубае.

Исправлять ошибки оскандалившегося застройщика спустя четыре года назначили группу компаний Dana Holdings, широко известную своими молниеносными скоростями, гигантскими объемами и утилитарным освоением лучших участков в черте города.

По старому адресу заложили новую капсулу с посланием потомкам. Капсула, погребенная «Итерой», все еще покоится где-то здесь, в недрах земли — вряд ли кто-то проводил ее эксгумацию.

Сегодня итеровские панельки опоясаны новым забором с надписью Minsk World, и, судя по рендерам, новый застройщик не собирается покорять небеса — его проект куда более реалистичный.

Крылатые в здешних местах — вообще вымирающий вид. Начнем экскурсию с аэропорта «Минск-1», доживающего век в своем прежнем функционале.

Более 80 лет сюда приземлялись самолеты, отбрасывая тень на окрестные избы. Сегодня аэропорт «Минск-1» все еще принимает редкие рейсы, хотя закрыть его собирались еще в июне. Одна из «птиц» транспортной авиации сейчас отдыхает в стороне от взлетно-посадочной полосы. По крыше воздушного судна ходит ремонтник.

Решение о закрытии аэропорта было принято еще в 2007 году, когда глобальный проект по застройке этой территории отдали российской компании «Итера». Но «Минск-1» работает до сих пор.

Взлетная полоса, здание аэровокзала — всё здесь как с иголочки, будто не было всех этих лет застоя и работы на вторых ролях.

Изнутри все выглядит несколько иначе. Здание аэровокзала встречает нас пустотой, редкими лицами и предупреждением: «Касса не работает».

— Если рейсы встречать, то вам в Национальный аэропорт, здесь мы пассажирские рейсы не принимаем, - спокойно говорит служащий аэропорта, который, кажется, никуда не спешит.

— А какие принимаете?

— Чартерные, по заявкам.

— А когда был последний рейс?

— Дней пять назад…

— А сегодня будете принимать?

— Нет.

— А завтра?

— Нет.

— А послезавтра?

— Время покажет.

— Вроде аэропорт собирались закрыть в начале лета…

— Пока не закрыли, дай бог, до зимы протянем…

Под какие функции «Дана Астра» приспособит аэровокзал, который является историко-культурной ценностью и не подлежит сносу, пока не известно. Вероятнее всего, трехэтажный особняк с колоннами превратится в административное здание.

А это Физкультурный переулок. Здесь к сносу запланировано 8 многоквартирных домов, построенных еще в довоенные годы.

Первый из домов, подлежащих сносу, который мы встречаем на своем пути, де-юре находится по адресу Физкультурный переулок, 24, де-факто адреса не имеет: надпись на табличке стерлась за давностью лет.

Одноэтажный барак с печными трубами и узкими шторками на окнах больше напоминает плацкартный вагон, чем многоквартирный дом.

Через дорогу — железнодорожная станция Минск-Южный — притихла, уже не гремит товарными составами, только редкие путевые обходчики наблюдают её жизнь изнутри.

Возле станции — магазин «Продукты» — материализация советской эпохи. Вблизи магазина кипит жизнь, типичная для городской периферии советских лет: угрюмый старик тащит за собой воз металлолома, громко выясняет отношения подпитая публика, и только постер о недавних выборах возвращает нас в 2015 год.

Из соседнего дома по адресу Физкультурный переулок, 26, выходит ясноликая старушка, и мы сразу пристаем к ней с расспросами. Последние 63 года она не меняла своей прописки. Хорошо помнит лучшие годы аэропорта «Минск-1»: как взлетали лайнеры, сотрясая стены, как грохотал составами Минск-Южный, но все эти звуки остались только в воспоминаниях. Район словно бы впал в летаргию, и ничто больше не беспокоит местных старожилов.

— Давно здесь живете?

— Недавно, 63 годика. Уже никого не осталось из тех, кто переезжал вместе со мной, всё больше их дети, внуки… А я долгожитель. Это были ведомственные дома, и квартиры выдавались работникам этого ведомства с 1947 года. С начала временно живешь, если 10 лет проработал — квартиру получаешь насовсем. А я 46 лет там отработала! Что за ведомство? Секретное. Режимный объект. Два года назад этой организации не стало, и нас отнесли к ЖЭСу.

— И даже после закрытия нельзя о ней говорить?

— Лучше не буду, — нервно смеется Анна Ивановна. — В середине апреля вызвали в УКС, за один месяц грозились выселить, а воз и ныне там. Мы и не против, нам и здесь неплохо живется. Не хочу уезжать. И внук не хочет. Раньше было шумновато: ходили поезда тяжеловесные, автовозы, самолеты ночью приземлялись. А теперь — тишина, машин нет, самолетов нет, товарняк раз в две недели пройдет, а в остальное время — тишь, благодать, красиво, зелено, свободно… У нас квартира хорошая, 76 метров, потолки высокие, стены кирпичные. Если дадут такую же — ладно уж, бог с ним, с районом. Но до сих пор мы не видели ни одного варианта.

Отнюдь не все смирились со сносом. Наша следующая собеседница обитает в частном доме на четыре семьи и не представляет себе жизнь в трехкомнатной квартире. А именно ее городские власти предлагают взамен сносимого жилища.

— Эти дома, что вы щелкаете — их жители не против, они живут в бараках и на любой переезд согласятся. Вы лучше вон за переулком сфотографируйте. Там 40 частных домов, которые идут под снос. А в соседнем квартале усадьбы для буржуев построят. Мы никогда ничего от государства не просили. За свой счет провели воду, газ, канализацию. А теперь они все это у нас отбирают на правах хозяев.

— По проекту застройщика ближе к железной дороге должен остаться кусочек земли. Пусть бы нам этот клочок выделили! У нас у всех есть договоры аренды земельного участка на 99 лет, заключенные полвека назад. Мы живем в частном доме и имеем право получить земельный участок в качестве компенсации, а в исполкоме говорят: «Ближе Воложина мы вам не дадим» [65 км от МКАД — прим. Realt.by].

— Выиграют те, у кого много детей. У наших соседей две комнаты по 9 метров, им предлагают то ли 3, то ли 4 квартиры. Рядом сосед в четырехкомнатном доме с женой живет. Им говорят: у вас тут дом-развалюха, хватит вам и «двушки». На каком основании? По постановлению им положено дать 4 комнаты.

— То же самое у нас. Дом блокированный, на две квартиры, 100 кв.м. Две кухни, два санузла, но пару лет назад нас вызвали в исполком и уведомили, что объединяют наш дом в одну квартиру. И теперь нам предлагают «трешку» взамен, потому что «четырешки» площадью 100 квадратных метров уже не строят. А у нас в доме 4 семьи проживает, у меня дочки вышли замуж. Как прикажете в «трешке» разместиться?

— Частников упрекают в том, что мы портим внешний вид города. Дескать, дома у нас ветхие, заборы разные. Мы готовы сделать одинаковые, не вопрос! Но нас уже 30 лет держат в подвешенном состоянии и запрещают делать реконструкцию. Хочешь дом отремонтировать -плати штрафы. 30 лет на нервной почве!

Жители ул. Вильямса считают, что им не повезло. Городские власти взяли на себя обязанность самостоятельно разобраться с собственниками сносимого жилья, отгородив застройщика от неприятного общения с отселенцами. «Когда мы решали, заходить или нет на эту площадку, мы четко говорили, что у нас есть первое и единственное условие: мы не будем с людьми выяснять отношения», — сказала директор компании «Дана Астра» на общественном обсуждении застройки этой территории. В результате за отселение взялось районное УКС.

— За гаражи нам компенсация не положена, за зеленые насаждения не положена, за землю не положена… Вместо частного дома в хорошем районе с беседкой, с двориком, с подсобным хозяйством нам дадут клетку в Каменной Горке: живи — не хочу!

— В марте нас вызвали и сказали, что в мае будут сносить. Последние 8 месяцев я возвращаюсь домой, и у меня каждый раз дрожат ноги, — признается женщина. — Дети к этому проще относятся: они молодые, они заработают. А я уже не заработаю. Остаток моей жизни пройдет в тесной комнатушке пополам с мужем. И это — приговор.

Жительница, не пожелавшая представиться, ведет нас домой к активисту Михаилу. Он координирует инициативную группу жильцов, выступающих против сноса, и живет в трехэтажном особняке, который совсем не тянет на ветхое строение, 30 лет простоявшее без ремонта.

— Мы все нарушали, — объясняет собеседница. — 30 лет частный дом не ремонтировать — это в каких условиях жить бы пришлось? 30 лет — это целая жизнь, согласитесь.

Михаил встречает нас с тяпкой в руках: несмотря на обещания властей снести улицу Вильямса в самые скорые сроки, руки у хозяина дома не опускаются. На заднем дворе Михаил содержит частный ботанический сад. Несколько десятков редких растений, которые и в государственном-то не прижились. А еще здесь есть личный музей с артефактами крестьянского быта. Впрочем, пространством музея чудеса не ограничиваются. Вся усадьба представляет собой музейный экспонат.

— Дом — это то, во что человек вкладывает всю свою жизнь, — говорит Михаил. — Власти хотят выселить людей в квартиры, компенсировать жилье по квадратным метрам. А кто нам компенсирует благоустройство? В феврале нас вызвали в УКС и сказали: «В мае вас будем сносить». Мы спрашиваем: «А нам что-нибудь стоит сажать?» — «Сажать-то вы можете, только вот урожай убирать не придется».

— А ведь вы можете вызвать оценщиков — пусть городские власти выделят вам денежную компенсацию по рыночной стоимости вашего имущества.

— Никаких компенсаций я не хочу! Я за десять миллионов долларов свой дом не отдам!

— Но если выбирать между квартирой в Каменной Горке…

— Я костьми лягу, но дом не отдам! Тут не стоит вопрос: выбрать квартиру или денежную компенсацию. Ни о каком сносе не может быть и речи!

— Соседка заявила, что подожжет себя, если они посмеют снести ее дом, — утверждает наша прежняя собеседница. — Тут народ настроен очень решительно!

— Если бы не политика городских властей, в городе не осталось бы ни одной халупы, — убежден хозяин особняка. — Какой дурак строил бы коттедж в Марьяливо? Лучше в Минске старую избу купить и построить на ее месте современный коттедж. Наша позиция такова: включите нас в проект «Минск-Мир» в качестве усадебной застройки на условиях нашей самостоятельной реконструкции — и мы впишем свои дома в новые градостроительные реалии.

— Мы же не против реконструкции. Скажете сделать одинаковые крыши, одинаковые заборы — сделаем. Выбирайте стиль, выбирайте отделочные материалы — мы все переделаем за свой счет. А не переделаем сами — продадим людям, которые переделают. Поверьте, охотники найдутся.