«По вентиляции разносились ароматы выпечки, а с этим — и рыжие муравьи». Как сейчас живется в первых совминовских 11-этажках в центре Минска

  9388

Сейчас фасады зданий объединяют лишь козырьки. Сбоку дома № 17 появилась надстройка с дополнительным входом. Несколько лет назад в доме еще сделали тепловую модернизацию и изменили оконные проемы на лестничных клетках, которые, по задумке авторов проекта, создавали эффект двух темных вертикалей. Теперь нижней части окон нет, а стены покрашены в светлый цвет. Исходный исторический облик сохранил только второй дом.

Первый этаж высотки № 17 отведен под магазины. Входная группа двух подъездов простенькая.

Зато внутри подъезд широкий. По словам местной жительницы, которую мы встретили, капитальный ремонт в здании был сделан несколько лет назад. У окон стоят вазоны с цветами, а коврик для ног лежит даже у входа в лифт. Все чисто и по-домашнему.

В доме работают два лифта. Поднимаемся на самый верх и застываем — виды из таких широких окон открываются потрясающие. Гора, на которой стоит высотка, прибавляет дому еще пару уровней.

Ирина вместе с семьей переехала в этот дом три года назад. Говорит, что очень довольна покупкой квартиры. По ее словам, жилье соответствует всем запросам: школа ребенка рядом, дорог с машинами поблизости нет и дом — кирпичный. О том, что он непростой, Ирина знает и даже живет бывшей в квартире актера. Но, жаль, имени не помнит.

— Свою квартиру тут имела и белорусская актриса Эвелина Сакуро. Старожилы есть, но их немного. Моя соседка умерла полмесяца назад, тоже была непростым человеком. Ей был 91.

Жил в этом доме и архитектор Георгий Сысоев. По словам Ирины, сейчас тут живет его сын Александр. Вот как он рассказывал о прошлом агентству «Минск-Новости»: «Отец очень любил смотреть на свой город. И видел в любимой работе смысл жизни, все остальное уходило на второй план».

— Квартира находится на 11 этаже и, бывает, возникают проблемы с напором воды, но я прекрасно понимаю, что это старый дом с древней системой. В подвалах стоят огромные вентили, как в бомбоубежищах, — рассказывает женщина. — У нас есть чат дома и люди пишут, что есть неполадки с отоплением: холодные батареи. Мы же старые чугунные решили не менять, так до них аж не дотронуться.

Пристройка к дому появилась в конце 90-х, говорит Леся, которая сейчас приезжает навестить родителей.

— Строительная компания «Арэса-Сервис» построила себе там офис. Обещали жителям и охрану на первом этаже, и консьержа, и пальму в кадке, — улыбается девушка и дополняет, что ничего из этого жильцы не получили. —  Мы в дом переехали по обмену, в 1988 году. Особых проблем никогда не возникало, но отопление, правда, подводит. Как правило, на верхних этажах жарко, а на нижних холодно. Обещали исправить еще во время капремонта, но я особой разницы не заметила.

Девушка считает, что эти дома больше подходят молодежи. Людям в возрасте неудобно добираться до того же магазина.

— Подниматься по лестнице трудно, особенно когда лавочки убрали с большой лестницы.

А еще Леся застала время, когда на первом этаже был кондитерский цех. Ароматы выпечки мигом разносились по вентиляции, а с этим — и рыжие муравьи. Позже там пекли и продавали вкусные багеты, «но не долго, к сожалению».

Ольга живет по соседству с нашими домами. Она выросла в этом районе и знает его историю.

— Интересно, что горку тоже называют совминовской, хотя лет 10 назад ей дали официальное название — сквер Чунь-Минь, так как рядом находится посольство КНР. Название абсолютно не прижилось и осталось лишь на бумаге, а вот совминовской горкой это место старшее поколение и по сей день называет. Да и молодому поколению название передалось, — рассказывает женщина. — Склон горы у дома № 17, ведущий к школе № 19, называли 19-й горкой. Популярное среди детей место.

Ольга частенько встречала на районе Нину Шоба, легенду белорусского телевидения и автора «Калыханкі».

— Дорога в детскую поликлинику проходила через высотки. Мама всегда возмущалась, что район неудачно спроектирован и приходится ходить через место, где всегда дует ветер.

«Когда запускают салюты, из окон все видно»

Дому № 24 удалось сохранить фишку с фасадом. Дело в том, что капремонт, запланированный на 2014 год, по какой-то причине так и не случился. Судя по состоянию подъезда и не скажешь, что дом построен для элиты. Но стоит отметить, что причесать общественные места жители все-таки стараются. В коридорах лежит линолеум, а коврик для ног здесь постелили даже у мусоропровода.

У самого подъезда мы встретили народного художника Беларуси, советского и белорусского скульптора Ивана Якимовича Миско.

— Оба этих дома принадлежали Совмину. Своих соседей я не знаю до сих пор. Встаю рано, ухожу на работу, а возвращаюсь поздно, — рассказывает художник.

Он признается, что живется ему вполне комфортно, проблем никогда никаких не возникало.

— Чем еще хорош этот дом? Когда запускают салюты, из окон все видно. Живем с видом на Минск, — говорит Иван Якимович. — Конечно, зимой здесь нельзя открыть балкон из-за сильного ветра и вьюги. Возникают сквозняки. Лифты хоть и есть, но мебель поднять проблематично: они ведь маленькие. Людям преклонного возраста остается только плакать. А в целом, все хорошо. Знаете, меня занимает только моя работа. Меня спрашивают: куда пошел? Говорю, что к себе на работу. Если ты живешь, то нужно работать. Без работы ты — труп. 12 февраля мне исполнится 90 лет.

Иван Якимович переполнен энергией и жаловаться на жизнь не привык. Считает, что если что-то происходит не так, как хотелось бы — разбираться нужно лишь с самим собой.

А вообще художник скучает по своей малой Родине. Он родился и вырос на Слонимщине, и по возможности всегда приезжает в родные места.

— В последнее время мне становится там грустно: школы нет, никого в деревне нет. Ни котов, ни собак, ни коров — ничего! Вот до чего довели. Грустно становится на планете. Мы все полетели в город, а что тут? Дети забирают родителей к себе, а они сидят у окна несколько дней, общаться то не с кем. Так и уходят из жизни. Нужно давать возможность доживать дома.

— Они же так проявляют заботу. А если человек болен?

— Мы все с возрастом становимся больными — здоровых нет. Но страшнее, когда ты болен морально, когда сидишь в одиночестве.

— А вам в городе не тесно?

— Я его не вижу. Каждый день в мастерской и не выхожу оттуда. Руки, голова и глаза в работе.

Иван Якимович пригласил нас к себе в мастерскую на Интернациональной. Но об этом мы расскажем чуть позже.