«Мошенник звонил по видеосвязи из кабинета». Как риэлтеры спасли пенсионерку, участвовавшую в «спецоперации»

  18002

«Добрый день! Вас беспокоит полковник финансовой милиции»

О том, как развивались события, нам рассказал Олег Вольштейн, учредитель АН «Недвижимость линия закона».

Несколько месяцев назад в агентство обратилась пожилая женщина с просьбой помочь ей продать однокомнатную квартиру. Все шло как обычно: сотрудники проверили документы, подали объявление, нашли покупателя.

− Конечно, наш агент поинтересовался, а с какой целью продается квартира? На это женщина ответила, что ей уже 80 лет, и она собирается переехать в Минск к дочери. Более того — у них уже готова встречная сделка, и сразу после продажи жилья в Гомеле, они должны купить комнату в столице − в доме рядом с дочкой. То есть, все выглядело разумно и не вызывало подозрений.

За день перед сделкой агент по недвижимости Владимир Скрябин по поручению ответственного риэлтера решил еще раз встретиться с пенсионеркой, чтобы рассказать ей, как будет проходить процедура оформления.

− Владимир приехал к женщине домой, и во время их общения у хозяйки зазвонил мобильный телефон. Она вроде не собиралась отвечать (агент увидел, что звонок шел через мессенджер), но случайно включила громкую связь. На том конце зазвучал уверенный мужской голос: «Добрый день! Вас беспокоит полковник финансовой милиции». Звонок женщина сразу же завершила — мол, некогда разговаривать, а сотруднику агентства ответила, что волноваться не о чем, ерунда какая-то.

Олег Маркович рассказывает, что агент по недвижимости попросил женщину показать номер, с которого звонили, но она отказалась. Естественно, после происшествия специалист насторожился и решил посоветоваться с коллегами.

− Понимая, что ситуация выглядит несколько подозрительно, мы решили перестраховаться. Я выяснил, в каком минском агентстве дочка собиралась покупать комнату для матери, и позвонил руководителю, чтобы узнать все подробности. Честно говоря, я уже начал сомневаться, настоящая ли та минская дочка, и настоящий ли тот минский риэлтер.

Однако после небольшой проверки выяснялось, что в Минске все чисто — с дочкой работает известное столичное агентство, и женщины действительно собираются покупать комнату.

− Сотрудница агентства из Минска отметила, что бабушка − абсолютно адекватная и насчет мошенников проинструктирована — мол, она знает, что если звонит кто-то незнакомый, то надо просто положить трубку. В общем, я немного успокоился, но все же призвал коллегу быть бдительной.

«Плохо себя чувствую, пошла в аптеку»

В это время подготовка к продаже гомельской однушки шла своим чередом. Для того чтобы защитить интересы как продавца, так и покупателя, риэлтеры предложили сторонам провести сделку через банк. Несмотря на то, что бабушка хотела, чтобы ей отдали наличные, специалисты все же уговорили ее на безопасную передачу денежных средств.

− Мы не в первый раз работали в цепочке с минскими риэлтерами, и вся эта процедура нам хорошо известна. Покупатели квартиры кладут деньги в банк в Гомеле, а затем продавцы получают их уже в Минске. Это удобно — не нужно передавать наличные, везти их в столицу и так далее. На сделку в Гомель, кстати, приехала и дочка клиентки. Сотрудник нашего агентства на всякий случай предупредил ее о необычным телефонном звонке, но минчанка была спокойной: все идет по плану — они продают квартиру в Гомеле и покупают недвижимость в Минске.

В итоге, сделка состоялась, а буквально через день Олегу Марковичу позвонила директор минского агентства недвижимости. Оказывается, подозрения гомельских риэлтеров были обоснованными. Более того, именно предупреждения гомельчан помогли предотвратить беду.

− Получается, после сделки в Гомеле женщины поехали в Минск. Уже дома дочка заметила, что мать с кем-то разговаривает по телефону в туалете. А утром она обнаружила, что мама ушла, оставив записку: «Плохо себя чувствую, пошла в аптеку». Встревоженная женщина позвонила минскому риэлтеру (на 10 утра уже была назначена сделка по покупке комнаты) и они, вспомнив о наших предупреждениях, сразу же поехали в банк. Именно там они и нашли бабушку, которая ждала открытия отделения. Она собиралась оформить виртуальный счет и перевести туда деньги от продажи гомельской квартиры.

С пожилой женщины взяли расписку и научили, как чистить переписку

Женщину остановили и вызвали милицию. Сперва гомельчанка никому не верила, а после все-таки рассказала, что все эти дни она была участником спецоперации по поимке банды, в которую входят и риэлтеры, и сотрудники банка, и даже милиционеры.

− Когда сотрудники милиции ей показали удостоверение, она сказала: «А я такое уже видела». Оказалось, что «полковник» звонил пенсионерке по видеосвязи. Мужчина всегда был в форме, сидел за столом, а сзади него висел портрет Александра Лукашенко. То есть, создавалось полное ощущение звонка из рабочего кабинета. Для того чтобы пожилая женщина ничего не рассказала родственникам, с нее взяли расписку, что она обязуется не распространять государственную тайну. В противном случае − пригрозили уголовной ответственностью. Эту расписку гомельчанка написала, сфотографировала, отослала мошенникам и порвала. Кстати, всю историю переписок и звонков бабушка тоже подчистила — преступники научили ее, как это сделать. Поэтому когда дочка на всякий случай попросила маму показать телефон, никаких посторонних звонков она там не увидела.

Пожилая женщина не сразу осознала, что чуть не стала жертвой мошенников. По указке преступников она успела установить в телефон приложение для перевода, и ей оставалось только открыть виртуальную карту. К счастью, дочь и риэлтер успели вовремя. В милиции пенсионерка дала показания, а дальше уехала на сделку и стала собственницей комнаты в Минске.

− Мы действительно счастливы, что все закончилось хорошо. Когда наш агент по недвижимости Владимир Скрябин только поделился своими опасениями, он был в сомнениях: надо ли поднимать шум из-за непонятного звонка? Но затем мы решили, что лучше показаться странными и перестраховаться, чем промолчать. Ведь если бы он не обратил внимание на эту деталь, пожилая женщина лишилась бы своих денег и осталась бы в 80 лет без жилья.