Девушка уехала из Минска в деревню и нашла себе там дело — ремонтирует дом прадеда. И вот что у нее получилось

  12281

Зубачи на связи

В Зубачи мы приехали в ту самую пору года, в которую деревня не умиляет и не манит живописными видами. Хочется спать три раза на день, принимать антидепрессанты (я про драники) и топить печь. Но вот мы у дома Виктории — с двух сторон сосновый лес и желтые березы, за плетеным забором — сараи, беседка, телега-скамейка, качели и последние осенние цветы. И тишина, и осязаемый, пропитанный мелкими капельками воды, воздух. Это красиво, но сыро. Но мы видим дым из трубы, у крыльца встречает молодая хозяйка. Все говорит о том, что сейчас будет уютно, тепло, гостеприимно.

Ожидания оправдались — внутри нас ждали натопленная русская печь и накрытый стол. Кулинарный критик бы со знанием дела описал то, чем нас угощали, и это бы была отдельная статья. А мы лишь скажем — было очень вкусно.

Виктория уже второй год живет в деревне и занимается реконструкцией дома прадеда. Родом она из Березы, лет 10 провела в Минске — сначала учеба, потом хорошая работа, путешествия в разные экзотические страны, экстремальные виды спорта.

— А потом я уволилась и решила отдохнуть, уехала в деревню, — рассказывает она.

С этого момента и начинается история реконструкции старого дома. Его Виктория помнит с раннего детства — в нем собирались родственники на семейные праздники, сюда ее отправляли из города на каникулы. Здесь она много времени проводила с дедушкой, который работал лесником. С ним в грибы и ягоды, с ним — на лодке на рыбалку. Про прадеда Вика помнит мало — знает лишь, что он был хорошим столяром и рыбаком. Когда его не стало, некоторое время в доме жили бабушка и дедушка — до тех пор, пока не построили свой неподалеку. После этого лет на 10 дом стоял покинутым — дети и внуки разъехались, жить в нем просто было некому.

Проект — «дом прадеда»

У человека без работы всегда много свободного времени и Вика его решила потратить на приведение дома в порядок. Первоначальная цель выглядела просто и не затратно — вынести лишнее, прибраться. То есть сделать из хаты дачу — чтобы можно было остановиться в ней, когда приезжаешь за грибами-ягодами.

Разобрать и вынести весь хлам уже потребовало усилий — за годы запустения его накопилось очень много. А потом Вика решила, что и ремонт небольшой можно сделать — начала сдирать пресскартон со стен, старые плинтуса. Попутно выяснилось, что окна уже просто покрасить не вариант — рамы сгнили. И крыша тоже протекала — нужно переделывать. Одно за одно цеплялось и в итоге пришли к тому, что дому нужен не косметический ремонт, а полномасштабная реконструкция с ощутимыми финансовыми вложениями.

— На тот момент у меня была небольшая финансовая подушка, 10 тысяч долларов, которую я хотела пустить на открытие своего небольшого бизнеса, — говорит Вика. — На эту сумму я и рассчитывала, не представляя, что получится в итоге. Все мне говорили, что строить дом с нуля гораздо проще и дешевле, и я уверена, что это так. Но мне нужно было спасти именно этот дом, это не бизнес-проект, к которому нужно подходить с холодным сердцем и трезвой головой. Это для души, и я бы даже сейчас, зная, с какими трудностями предстоит столкнуться, я бы дом прадеда не бросила.

Сложностей было много и на каждом этапе. Например, Виктория рассчитывала, что сняв обшивку из пресскартона, можно зачистить бревна и оставить их в интерьере, но шашель добрался до них раньше и верхние слоя древесины превратил в муку. Зачищать попробовала — получилось не очень. Поэтому стены от шашеля обработали и решили зашить их имитацией бруса. Правда, как раз тогда пиломатериалы сильно выросли в цене и такая обшивка выходила очень дорого. Тогда хозяйка придумала обшить стены не обрезной доской — получилось гораздо дешевле и, субъективно, лучше чем вагонкой. Теперь часть стен зашита имитацией, а другая доской.

 — Когда смотрю на это, то жалею, что эта идея не пришла мне в голову раньше, — говорит Вика. — Если бы я сразу начала обшивать не обрезной доской, то я бы во всех комнатах ей стены обшила.

Потолочные балки были покрыты специфической краской — ее почему-то называют авиационной. Что там за состав, не понятно, но, по словам владелицы, очищалась она очень трудно.

— Сошлифовывали ее несколько раз болгаркой — внутри дома была просто жесть от пыли, — говорит она. — Покрыли пропиткой, а она оказалась слишком темной. Опять шлифовали, заново наносили пропитку более светлого цвета. С балками морочились очень долго, чтобы получить желаемое.

Здесь стоит сказать, что большую часть работ Вика делала сама, хотя и не без помощи родственников. Родные люди воодушевились идеей Вики и помогали, как могли.

Полы в жилой части хаты оказались на удивление крепкими — их просто покрасили.

Наибольшие изменения пришлись на старую пристройку и веранду. В оригинале там была холодная кухня и камора (кладовка). На их месте теперь современный санузел в плитке и просторная кухня.

— На эти работы я наняла строителя и это вылилось в копеечку — он взял больше той суммы, о которой договаривались, — рассказывает Вика. — При ограниченном бюджете незапланированные платежи всегда неприятны. Еще нанимала электрика — он проложил новую проводку во всем доме. Это ретро-проводка, крепится к стенам керамическими изоляторами. В том же стиле подобрали выключатели. Результат мне очень нравится.

В холодной части половые доски пришли в негодность. Их демонтировали, сделали бетонную стяжку с плиткой и теплым электрополом.

— Сейчас бы я, наверное, сделала теплые полы во всем доме — зимой по деревянному не очень комфортно ходить без теплых носков. Теоретически можно перейти на электроотопление всего дома. Но все упирается в то, что мощностей местной электросети не хватает — на дом выделили всего 5 киловатт. Так что пока греемся печками.

Дедовскую печь, кстати, мы могли и не застать — на этапе ремонта Вике предлагали ее разобрать. Но она не согласилась — она в рабочем состоянии, со встроенной плитой — и дом отапливает, и еду в ней можно приготовить.

 — Это моя гордость, — говорит молодая хозяйка. — Ее можно растопить и сидеть перед ней, любоваться огнем. А потом завалиться на лежанку и там полежать, наслаждаясь мягким теплом. Все дети, которые к нам приезжают, там пропадают надолго.

Грубка в старом кафеле обогревает вторую часть дома. Вика говорит, что зимой ее нужно ежедневно протапливать, чтобы дома было тепло — это, конечно, несколько, утомляет.

— Сейчас, осенью, наоборот в кайф, — говорит она. — Когда на улице холодно, сыро и серо, люблю посидеть у огня — в тишине, под пледиком, с чаем и блинчиками.

 — До этого я никогда не занималась ремонтом, саморез, лобзик — эти слова были для меня ругательными, — смеется Вика. — Но не даром же прадед столяром был — всему научилась. Вот кухню сделала, когда узнала, что самая дешевая из ДСП стоит более 1200 долларов. Посмотрела в интернете, как делается деревянный каркас, сделала проект, рассчитала размеры и сама сделала. Для фасадов использовала остатки имитации бруса и досок, все сама выпилила, знакомый помог все это скрутить, правильно установить петли. Первое время было очень интересно что-то делать своими руками — стол под умывальник в ванной, коробку для гидрофора. Потом, правда, это поднадоело, в хобби не переросло. Сейчас, когда мне скажут сделать стол — я сделаю и стол, и ящик и шкафчик.

Зубачы и Рыгачы

Деревня прадеда когда-то была гораздо больше и многолюднее — Вика говорит, что более полутысячи здесь жило. Теперь вместе с ней в Зубачах зарегистрировано 23 человека. Из молодых — только она, все остальные пенсионеры.

— Я спрашивала у деда перед вашим приездом, почему название такое у вески? Этого он не знает, но предложил версию — мол, тут люди зубатые жили. Логика понятна, но кто тогда жил в соседних Рыгачах?

Мечта об агроусадьбе

Мысль о том, что в деревне можно жить постоянно и зарабатывать, пришла еще на этапе установки новых окон.

— Сначала я их даже боялась озвучивать и относилась не очень серьезно — в любом случае дом бы я довела до ума и само место не разлюбила и навсегда не покинула, — говорит Вика.

Виктория подала документы на регистрацию дома как агроусадьбы — другой работы в окрестностях для нее нет, а так это будет идеальный способ остаться в любимой деревне — быть при деле и зарабатывать на жизнь.

 — Открыть усадьбу рассчитывала в начале сезона и принимать гостей уже летом. Но вот уже конец октября, а документы не готовы. Это обескураживает и расстраивает, конечно. Обидно, что ты стараешься, а отдачи нет. На тот момент, когда я начинала реконструкцию, таких проблем с регистрацией не было — условно, любой сарай на участке можно было обозвать усадьбой и заниматься приемом гостей. Но из-за того, что некоторые владельцы под маркой агроусадеб построили целые отели и рестораны, то владельцам настоящих усадеб нужно пройти целую комиссию из исполкома — пожарники, землеустроители, санстанция и так далее, чтобы получить одобрение. Вариант просто сдавать дом в аренду тоже есть и он проще, но статус агроусадьбы позволит мне оказывать больший комплекс услуг: аренда спортивного оборудования, экскурсии по местным достопримечательностям, походы за грибами и ягодами.

В процессе оформления документов на дом и землю, выяснилось, что кусок земли, который всегда считался дедовским огородом, Виктории не принадлежит. Пришлось узаконить границу — решение вопроса обошлось в 500 рублей.

— Можно было бы поставить забор по законной границе, но я решила, что надо забрать все, что считали всегда своим, — объясняет Вика.

Кроме беседки и навеса для мангальной зоны, на территории будущей усадьбы будет и баня. Материалы для нее уже завезены — это бревна от старого дом, который под снос приговорили.

Хохлатые, бородатые и павлины

К концу чайной церемонии у печи, раздался звук — знакомый, но большинством забытый: зазвонил домашний телефон. Тот самый, с трубкой на проводе. Внучке позвонила бабушка — по хозяйственным вопросам. Почему не по мобильному? А потому что сотовой связи в деревне нет — наши смартфоны здесь и разу не пискнули своими мессенджерами, искусственный интеллект не подкидывал новостей и рекламу. Впрочем, «вайфай», хоть и слабенький, белтелекомовский, в доме есть — как бы Виктория тогда могла выкладывать фото и видео в свой блог о деревне и ремонте старой хаты в ТiкТок?

Кстати, местная живность часто появляется в кадре: коза, баран, овцы, гуси. Вика также завела павлинов и хохлатых уток — они в хозяйстве на особом положении и в суп точно не попадут.

У уток несколько раз на день выгул и купание в канале — они приучены к команде «Чубатые, ко мне!» — бегут к хозяйке, потешно косолапя желтыми лапками. Они абсолютно ручные, любят чтобы их гладили и игрались с ними. И в самом деле — как их после такого есть? Лиса, правда, не столь сентиментальная — иногда поджидает беспечных хохлаток на берегу, двоих стадо уже не досчиталось.

Павлины на зиму скинули свои пышные разноцветные хвосты, но к лету снова обещают их отрастить и стать украшением новой агроусадьбы.

Мысли о городе

Кто-то после прочтения этой истории будет недоумевать — как красивая молодая девушка добровольно отказалась от города, карьеры? А как же личная жизнь, развлечения, путешествия? Вот что на это отвечает сама Виктория:

— В Минске я работала заведующей нескольких магазинов крупной торговой сети. Работа во многом была связана с общением с людьми, нужно было постоянно быть на связи, решать какие-то вопросы, проблемы. От этого всего сильно устаешь. Сюда приехала и поняла, что я просто кайфую от тишины, спокойствия. Я сама по себе человек активный, люблю путешествовать, увлекаюсь экстремальными видами спорта — парашюты, парапланы. Те, кто меня знает, сильно удивились моему переезду — думали, что это шутка такая. Но когда они приезжают ко мне в гости, то прямо в восторге — девственная природа, нет асфальта, не ловит мобильная связь, нет интернета. Можно побыть наедине с собой, с природой, и даже не заглядывать в телефоны. То есть понимают, что я приобрела взамен города. Это полная свобода: сегодня в грибы-ягоды пошла, завтра на рыбалку, вечером барбекю. Стало скучно — съездила на выходные в город встретиться с друзьями.

Но это правда, что деревня сильно затягивает и привязывает. В такое межсезонье, в осеннюю белорусскую слякоть, самое подходящее время для путешествий туда, где солнце и море. Но тут сразу думаешь — а как же мои утки? Сейчас, когда решается судьба агроусадьбы, путешествия и мои увлечения поставлены на паузу.

Молодежь бы с удовольствием оставалась в сельской местности, если бы здесь была работа: ты имеешь хороший заработок в деревне, живешь в ней, получаешь от деревенской жизни все бонусы, но имеешь возможность поехать развлечься в город, в отпуск в другую страну. Идеальный сценарий.

Но Зубачи не идеальны. От магазина осталось только здание, автолавка приезжает по вторниками и пятницам, ассортимент скромный. Ближайшая инфраструктура — в Березе, до нее 20 километров.